Попков Виктор Ефимович

Вы неоднократно работали в Домах творчества Крыма: «Гурзуф», «Хоста». Дом Коровина в Гурзуфе был особенно популярен. Выгодное местоположение с видом на море, дача А. Чехова, шум моря и много солнца - для художника идеальная среда для творчества. 

— Дом творчества в Гурзуфе был особенно колоритен и интересен. Это был дом самого Константина Коровина. Мы все знаем, какие прекрасные вещи написал он в Гурзуфе — это и сверкающие солнечные натюрморты на фоне моря, и солнечные пейзажи гурзуфских улиц, и плавящиеся в море скалы Айдалары, и ночные пейзажи, освещенные луной, и великолепные портреты на фоне живописных террас собственного дома. Гид по Гурзуфу, который останавливает группу экскурсантов, говорит: «Вот это Дом творчества имени Коровина. Раньше тут жил и работал один художник Константин Коровин, а теперь — 120 художников». Гурзуф очень красив осенью и ранней весной: март-апрель, когда на фоне серых скал и бледно-зеленого моря расцветают белый, нежно-розовый и кремовый миндаль и абрикос, и нет еще зеленых листьев, и цветет лиловато-розовый персик и интенсивно пурпурно-лиловое иудино дерево. А потом сливы, вишни, фарфоровые венчики цветов инжира и каменные изгороди покрываются вьющимися серо-лиловыми гроздьями глицинии. 

Почти бессменным художественным руководителем в «Гурзуфе» был художник Алексей Соколов. Вся его комната (в хоздворе — это одно из зданий Дома творчества) была заставлена сухими травами, и в основном — это пучки колючек, сухой полыни, какие-то причудливые дикие растения, коричневые, ржавые и жемчужно-серые. Он обладал невероятным темпераментом: купался в ледяном мартовском море. После просмотра в мастерских и разбора написанных картин устраивался ужин в большой столовой. 

Алексей Соколов рассказывал мне, что в Гурзуфе вы попали в милицию. Здесь тоже не обошлось без приключений? 

— Куда же я от себя денусь. Это жизнь. А жизнь непредсказуема и загадочна. Не знаешь, что произойдет в следующий период времени. Все эти встряски своего рода выход избыточной энергии, которая одним творчеством не ограничивается. Я иногда настолько напрягался интеллектуально, что казалось, могу сойти с ума. Некоторые художники умеют разграничивать творческую деятельность от обычной бытовой. Ходят в театры, кино, на экскурсии, спорт, читают книги и многое другое. В моей душе все время динамика, передающая задание для головы. Постоянный анализ композиции, решение пластических задач, содержательная база. Мозг, как компьютер выстраивал варианты новых затей, спорящих одна с другой. Иногда полдня сидел и решал, за какую тему взяться, какой эскиз разрабатывать (а их тысячи). Когда эмоциональная бочка переполнялась, происходил взрыв. Из этого состояния можно было выйти выпивкой с друзьями. Даже кружка пива способна меня рассредоточить. Именно в такой момент и произошла нашумевшая история, в результате которой родилась картина «Ялта», где лежу на кровати в камере со связанными руками под лампой. 

Мы сидели на маленькой площадке у Дома творчества имени К. Коровина. Там всегда ходил человек в велюровой шляпе. Все знали, что это местный стукач. Я вступил с ним в конфликт. В какой-то момент он достал свисток и стал свистеть. Меня забрали в милицию. Леша Соколов, руководитель потока художников в Доме творчества, кошелками таскал коньяк в отделение, чтобы меня освободили. Потом сидели в компании, и кто-то вспомнил это унизительное для меня приключение. Я тогда встал, взял в руки горящую электрическую лампу и раздавил. Меня все время какая-то сила бросала на амбразуру — выяснять отношения с людьми, которые неадекватны нашей среде. 

Можно было бы опустить из книги этот неприглядный факт биографии, но уж очень ярко проявились внутренние качества Виктора, его постоянное сопротивление, ощущение того, что за ним все время приглядывают, как за неблагонадежным. Картина «Ялта», родившаяся в результате эмоциональных переживаний, еще раз подчеркивает искренность и исповедальность чувств художника.

Юрий Попков. Трагедия радости. Виктор Попков. Книга третья. Мой день. М., 2021. Стр. 65-72