Сидур Вадим Абрамович
Вадим Абрамович Сидур (1924-1986) – крупнейший представитель авангарда в русской скульптуре второй половины XX в. Сегодня о Вадиме Сидуре многие говорят как о современном пророке, ведь пластический язык художника оказался универсален и понятен во многих странах и континентах. Сам мастер признавался: «Осознавая себя художником, творцом, я в то же время чувствую себя орудием в руках некоей Высшей Силы, слепой, глухой и немой. Я — ее глаза, уши, язык. Только через меня она может общаться с миром и выражать себя». Сидур стоял особняком от какого-либо течения в искусстве, он не был соцреалистом, но и не участвовал ни в каких коллективных выставках неофициального советского искусства. Он искал только свой собственный путь и язык и сам называл себя «пришельцем с другой планеты».
После войны и тяжелых ранений окончил факультет монументальной и декоративной скульптуры в Высшем художественно-промышленное училище им. С.Г. Строганова (1953).
В 1954 году Сидур и его однокурсники Владимир Лемпорт и Николай Силис объединились, сформировали профсоюз «ЛеСС» и основали общую мастерскую. В 1956 году они приняли участие в знаменитой 2-й выставке молодых московских художников, а через год Сидур вступил в Союз художников СССР, добившись тем самым официального признания. В этот ранний период мастер создавал реалистические керамические скульптуры, однако уже в конце 1950-х его работы постепенно отходят от традиций: его язык становится все более лаконичным и геометричным, достигая высокой степени обобщения. Лишенное всех конкретных деталей, творчество Сидура превратилось в знак, символ, актуальный во все времена. Его искусство все более и более расходилось с официальным.
Обвиненный в «формализме» и «пацифизме», художник лишился возможности участвовать в выставках советского официального искусства. Однако пластический язык его произведений оказался универсален: метафоричность и образная система творчества мастера были понятны жителям и европейских, и американских городов. Пластика отличалась ясностью, «простотой» формы и одновременно экспрессией, монументальностью, сосуществующей с лаконичностью и текучестью тяжеловесных металлов.
Осенью 1970 года скульптор познакомился со славистом из ФРГ Карлом Аймермахером. Аймермахер ещё до поездки в СССР был знаком с произведениями Сидура по фотографиям, которые видел в Праге у журналиста Зденека Айса, и они произвели на него неизгладимое впечатление. Лично познакомиться со скульптором Аймермахеру удалось во время поездки в СССР, знакомство переросло в многолетнюю дружбу.
Аймермахер стал активным пропагандистом работ Сидура за рубежом, выступал с лекциями, устраивал выставки и экскурсии, писал работы, посвященные его творчеству, деятельно участвовал в издании книг о Сидуре. Скульптуры по моделям Сидура были установлены в Германии и в США. Первая монография о скульпторе вышла за рубежом в 1972 году, её автор — австралийский искусствовед Саша Гришин.
В 1970-1980-е годы Вадима Сидура многие сравнивали с британским скульптором Генри Муром. Как и Генри Мур, Сидур стремится свести любую пластику к минимуму, к некоей архаической, едва ли не неолитической фигуре. Но у скульптур Вадима Сидура есть один дополнительный смысл: он создает из скульптуры иероглиф. В линиях этого иероглифа еще угадывается некий фигуративный момент, но не больше, чем в китайском иероглифе, означающем дом, где при желании можно увидеть линию крыши, а можно и не увидеть. Даже сама пластика мастера скорее не скульптурного, а каллиграфического происхождения. Это скульптор, который ценил не объем, но линию, не вес, но фактуру, не пространство, но плоскость. Красота его вещей не вполне скульптурна, а скорее каллиграфична. Только это очень специальная каллиграфия — искусство не написания известных букв, но их изобретения. Здесь произведения Вадима Сидура созвучны скорее с трудами Юрия Лотмана и Вячеслава Иванова с их увлечением знаками, символами, семиотикой и т. д.
Однако вся эта изысканная пластика была необходима художнику под конкретные смысловые задачи. Основным лейтмотивом композиций Вадима Сидура — с «инвалидными» пустотами и «обрубками» форм или, напротив, монументальными и цельными фигурами-символами — стала война как олицетворение вселенского Зла, которому противостоит Любовь. Скульптор работал в разных материалах, в металле и дереве, в целом предпочитая в качестве результата бронзовую отливку. Самая известная скульптура Вадима Сидура — «Раненый» — во многом автобиографична: чтобы освободиться от страшных воспоминаний о войне, Сидур стал воплощать их в творчестве. Тема инвалидов и страдания присутствует почти во всех его работах. Безногие и безрукие ветераны Сидура обнимают возлюбленных и танцуют.
В начале 80-х годов, саркастически выражая спертую духовную атмосферу «застоя» (а в бытовом плане – реагируя на постоянную возню с протекающей сантехникой в своем подвале-студии), Сидур разработал оригинальный вариант поп-арта — «гроб-арт» — композиции из старых канализационных труб и другого техногенного хлама составляли гротескные головы и фигуры, порой уложенные в некоторые колоды наподобие гробов — отсюда название.
После смерти художника и с началом перестройки был создан музей Вадима Сидура, а его художественное наследие было признано национальным достоянием. Сейчас это филиал Московского музея современного искусства. Здесь хранится более 1000 скульптур и графических работ Сидура, а также архивные материалы, фотографии и публикации о Сидуре. (Москва, ул. Новогиреевская, 37А).